Как рассказывает журналистка, впоследствии большевики оправились, но
были ошеломлены. "На протяжении многих лет они с одержимостью говорили о
"жестоком уроке 1919 года", - пишет Эпплбаум. - Десятилетием позже, в
1932 году, у Сталина возникла причина вспомнить это урок. В том году в
Советском Союзе в очередной раз царил беспорядок после катастрофического
решения Сталина о коллективизации сельского хозяйства. С
распространением голода он был встревожен сообщениями о том, что члены
украинской КПСС отказывались помогать Москве в конфискации зерна у
голодающих украинских крестьян".
Сталин провозгласил, что настало время сделать Украину "настоящей
крепостью СССР, подлинно образцовой республикой". С этой целью
требовалась более жесткая тактика, продолжает автор. "Эта более жесткая
тактика включала внесение в черный список многих украинских городов и
деревень, которым было запрещено получать промышленные товары и еду.
Также она запрещала украинским крестьянам покидать республику и
выставляла блокпосты между деревнями и городами, препятствуя внутренней
миграции. Команды активистов прибыли в украинские деревни и конфисковали
все съедобное, не только пшеницу, но и картошку, свеклу, тыкву, бобы,
горох, сельскохозяйственных животных и даже домашних питомцев. Они
обыскивали амбары и кладовые, разносили стены и печи в поисках еды.
Результатом стала гуманитарная катастрофа: по крайней мере 5 млн человек
погибли от голода в 1931-1934 годах в Советском Союзе. Среди них было
примерно 4 млн из 31 млн украинцев, и они умерли не из-за нерадивости
или неурожая, а потому что у них забрали еду".
"После голода Сталин дал старт новой волне террора, - говорится
далее. - Украинские писатели, деятели искусства, историки и
интеллектуалы - все, кто имел связь с националистскими правительствами
или армиями 1917-1919 годов - были арестованы, отправлены в ГУЛАГ или
казнены".
По словам журналистки, "его цель не была загадкой: он хотел сокрушить
украинское национальное движение и убедиться в том, что Украина никогда
вновь не взбунтуется против советского государства". "Сталин опасался,
что, если бы Украина отвергла советскую идеологию и советскую систему,
это могло бы привести к краху всего Советского Союза. (...) И если бы
украинцы смогли создать более открытое, более толерантное государство
или могли бы повернуться в сторону европейской культуры и ценностей, как
того желали столь многие, то почему бы тогда многим русским не захотеть
того же?" - поясняет Эпплбаум.
"Конечно, параллели не точны: Россия Путина - не Советский Союз
Сталина, - отмечает автор. - И все же через 80 с лишним лет после голода
и более чем через два десятилетия после развала СССР отношения между
Россией и Украиной вернулись в исходную точку. Вновь российский лидер с
одержимостью говорит о "потере" Украины. Вновь московский режим видит в
украинском национальном движении экзистенциальную, внутреннюю угрозу. И
вновь Москва приложила невероятные силы, чтобы предотвратить украинский
вызов. Как и в 1932 году, постоянные разговоры о "войне" и "врагах" на
Украине остаются полезными для российских лидеров, которые не могут
объяснить отсутствие роста жизненных стандартов или оправдать свои
собственные привилегии, богатство и власть"